Человечество на перепутье: процветание или тупик

Введение

Настоящая работа посвящена анализу человеческой природы и основных тенденций и направлений развития и формирования личности, и наиболее важных социальных институтов современного общества. Разделение труда, столь восхваляемое К.Марксом и прочими философами нового времени, породило ряд уродств, стремительно распространившихся на все человечество вместе с техническим прогрессом. Человек, за многие столетия до этого накопивший сумму навыков мышления, до конца уничтожить которые не удалось даже последствиям падения Рима, смело отбросил все это и смело двинулся вперед, навстречу цивилизации ограниченных людей.

Что представляет собой типичный представитель современного общества (маргиналы в расчет не принимаются)? Он, скорее всего, профессионал, не стремящийся перегружать свой мозг размышлениями. Движения его плавны и размеренны, а распорядок дня и жизни расписан на много лет вперед. По всем, даже минимальным вопросам к своему "Я" (они неизбежно возникают по мере изменения социального статуса) он предпочитает обращаться к своему психоаналитику, который ему всегда рассказывает одно и то же, потому, что сам психоаналитик такой же член общества, как и все его пациенты.

Общество медленно, но верно превращается в болото.

Технический прогресс, повышение благосостояния, кардинальное улучшение качества медицинского обслуживания лишило людей неожиданности, и приучило их к размеренности. Прочная, как скала, система образования, оберегает современного человека и от неожиданностей со стороны детей, тем более, что работники школ, детских садов и университетов все те же члены общества, как и наш герой. Человечество медленно, но верно меняет одни ценности цивилизации на другие, более осязаемые.

Но тут же возникает парадокс: с одной стороны все останавливается и стабилизируется, с другой — развитие общества ускоряется с каждым часом. Значит ли это, что кто-то из нас неправ? Безусловно, нет, так как здесь мы имеем дело со взаимодополняющими друг друга тенденциями. Так как общество состоит из людей, каждый из которых занят своим делом, то одни, их меньшинство, "делают прогресс" и "думают за всех", а прочие члены общества лишь срывают плоды с дерева прогресса. Конечно же, одни без других не могут, и поэтому их пропорция в обществе всегда сохраняется. Нелишним будет также вспомнить и о теории этногенеза Л.Н. Гумилева, в которой совсем небезосновательно доказывается не только наличие фаз в развитии этноса, но и появление в каждом поколении строго определенного внешними условиями индивидов - пассионариев, способных на "сверхнапряжение" и обладающих "сверхволей". Их всегда меньшинство, и гибнут они первыми, но каждый возрождается в следующих поколениях, передавая этот признак по наследству.

Из всего вышеизложенного видно, что появляется еще одна теория, имеющая право на существование: современное сверхкомфортное общество, сильно увеличив продолжительность жизни индивидуума, за счет этого резко снизило собственную потребность в пассионариях, а природный механизм регулирования еще не заработал, так как прошло слишком мало времени. Когда же он, наконец, заработает, мы увидим, как это уже не раз бывало, расцвет культуры, появление новых идей, и как завершающий штрих, случится война, которая уничтожит некоторую часть человечества. Появятся новые религиозные культы, их апологеты будут призывать примерно к тому же, к чему призывали все известные предшественники. Конечно, все это будет происходить на новом уровне, на следующем витке спирали прогресса.

Примерно таким видится будущее человечества.

Единственно, что будет не хватать обществу, так это врага. Враг нам нужен, желательно поковарней и понезаметней, но воплощенный в конкретном человеке или группе людей он становится даже понятнее и роднее. Сейчас этот враг у человечества есть — вирус СПИДа. Он незаметен, коварен и малоизучен, но борьба со СПИДом, как показало время, очень быстро перенеслась с вируса на осязаемых носителей его. Особенно вирус удобен консервативной общественной морали, так как по иронии судьбы он поражает в основном гомосексуалистов, наркоманов, людей, ведущих беспорядочную половую жизнь. Впоследствии выяснилось, что явилось неприятным сюрпризом для всех, вирус убивает также посетителей салонов красоты, пациентов разного рода клиник и рожениц.

Когда и если мы (человечество) победим вирус СПИДа, нам придется опять с чем-нибудь бороться, например с самими собой, как это уже делают активисты GREENPEACE, или многочисленные террористы.

Если человечество будет продолжать двигаться по нынешнему пути, то оно неизбежно придет к кризису прогресса, к гибели современной культуры, к болезни, которая сейчас поражает лишь избранных членов. Имя этой болезни еще не придумано, но многие симптомы налицо: уже сейчас человечество в общем виде добилось осуществления первых двух положений из триады "Свобода, равенство, братство", а, как известно, равенство не есть нормальное состояние человечества. Равенство, как постоянное состояние общества, должно убить многие необходимые компоненты сознания, способствующие прогрессу. П оследствия введения тотального равенства всегда были катастрофическими.

Нужны ли думающие люди в современном мире?

Вопрос, вынесенный в заголовок всего лишь определяет направление движения человечества, пути, на который люди просто-напросто боятся ступить.

Общество мыслящих людей, кошмар, которого сторонились монархи, кардиналы и многие другие, чье общественное положение взваливало на них груз ответственности за часть человечества. В истории всегда было верховенство воли, будь то воля божья, воля короля или кого угодно из высокорасположенных. Любые всплески мысли (тогда это называлось инакомыслие, ересь) подавлялись в момент их проявления, причем борьба с ними шла в нескольких направлениях; в одном носители идей сжигались на кострах, в рамках борьбы с еретиками, а в других эти же люди рекрутировались в ряды власть предержащих для подконтрольности оных.

Заметим попутно, что любая революция начиналась с революции идей, а реакция (исторический термин, пригодный также для обозначения процесса революционного отката) всегда начиналась после адаптации и принятия их большинством населения. Напрашивается один вопрос, который с виду кажется риторическим: почему все так происходило?

Стандартные ответы про историческую необходимость, двусмысленные выражения вроде верхи не могут, низы не хотят (данная формулировка позволила некоторым критикам всерьез рассуждать об импотенции автора, хотя, это свидетельствует лишь о несколько сумеречном чувстве юмора последнего) ни в коей мере не проясняют ситуацию. Отринуть всю исторически-политическую рутину еще никто не пытался и до сих пор идут дебаты о терминах, коими обозначать тот или иной социальный взрыв. Все это не свидетельствует о хотя бы поверхностном понимании подоплеки процесса, да и в учебниках истории мы постоянно встречаем подробное описание этих событий, какой-то прилагающийся к ним анализ, а о людях, о метаморфозах внутри них мы не видим ни слова, хотя именно это отличает революцию от массовых беспорядков.

На самом же деле идеи порождаются мыслящими, принимаются мыслящими и оспариваются мыслящими.

После этого этапа борьбы идей наступает этап борьбы людей: задача существующей власти уничтожить мыслящих носителей идей, желательно физически, а задача революционеров состоит в том, чтобы не только выжить самим, но и перетянуть на свою сторону массы. Власть редко выходит победителем после первого этапа (исключение - тоталитарное государство), и опять возвращается на ринг. Продолжается борьба идей уже посредством подсчета их носителей, и здесь у власти появляется последний шанс: найти более привлекательную идею, но если власть не делает и этого, то происходит “последний и решительный бой”, по результатам которого потомки и судят о событии как о революции или бунте.

Финал всегда один: все возвращается на круги своя, а историки и экономисты самодовольно судят о развитии производительных сил и производственных отношений, совершенно забывая об основных участниках этих событий.

Господа ученые, с легкостью жонглируя обобщающими терминами вроде "производительные силы", совершенно забывают о том, что эти силы представлены на исторической арене главными участниками всех событий, теми, ради кого все и происходит, начиная с зарождения человечества и до сегодняшнего момента, то есть людьми. А человек остался обойденный всей этой наукой и отброшен на задворки истории.

Складывается интересная картина: человек изучается со всех сторон, специалистов по человеку несть числа, одних только психологов двадцать видов, не говоря уже о прочих человековедах, а человек не как особь, не как член общества или принадлежащий к социальной группе остается за кадром. Участник истории и основной ее производитель оказался вычеркнутым из всех учебников и запечатлелся лишь в ставшей крылатой фразе: "Буря — это движение самих масс". Спор о роли личности в истории так ни к чему и не привел, потому, что изначально была некорректной постановка вопроса, дискуссия получилась беспредметной и сейчас годится лишь как образец полемики. Спорить и дискутировать о роли человека в истории, по меньшей мере, глупо, а делать этот спор делом всей жизни просто опасно. Вместе с тем, каждый марксист просто считает своим долгом отметиться каким-нибудь высказыванием по этому вопросу, перенося тяжесть сотворения истории с лидера на массы, а ответственность за последствия равномерно распределяя между сторонами конфликта. Тем более, что несколькими абзацами выше мы уже доказали право каждого представителя человечества на центральное место в истории.

Вместе с тем, система взаимоотношений между лидером и массой является темным лесом для всех специалистов по психологии. Конечно, уже есть принятая терминология, призванная обслуживать эту отрасль, но кроме каких-то неявных параллелей и сходств между правителями, выделения различных типов и построения моделей их поведения больше ничего не сделано. А вместе с тем психологическая природа власти является малоизученной отраслью. То что она возникает на основе взаимности с обеих сторон — это бесспорно. Но далее становятся непонятными причины злоупотреблений, узурпаций и прочих необходимых атрибутов оной.

Чисто эмпирически можно предположить, что все происходящее зависит от людей, участников процесса. Причины мечтаний масс о справедливой власти и стремление правителей приблизить подданных к властью придуманным идеалам всеми возможными способами. Из этого следует, что вся история есть лишь борьба сторон за вышеназванные идеалы: правители ищут идеальных подданных, подданные же жаждут справедливого правителя. На этой же основе и появилась, вначале высмеиваемая, а потом поставленная на службу режиму, большевиками вера в "хорошего царя".

Так чем же правитель отличается от своего подданного?

Нам кажется, что отличий несколько. Во-первых, правитель является пассионарием и из этого положения понятна династическая природа власти. Другое дело, что правители предавались кровосмесительству, в результате чего выродились почти в полном составе. Во-вторых, будучи носителем не только высшей власти, но и высшей воли, он обязан принимать решения, на что большинство его подданных неспособно и не должно быть способным. В-третьих, правитель просто обязан быть мыслителем в пределах приданной ему власти. Вот три коренных отличия правителя от подданного.

Таким образом, правитель это прежде всего человек думающий и человек задумывающийся. Это его обязанность — думать за и о подданных и он ей обязан предаваться круглые сутки. Естественно, если допустить мысль, что подданный тоже думает, в этот раз уже только за себя, то правитель лишается спокойного сна надолго, так как мысли подданного, скорее всего, не совпадут с монаршими.

Современность изменила ситуацию. Во власть пришло больше людей, и каждый гражданин теперь может приобщиться к власти, реализовав свое право голоса на выборах, при этом теша себя мыслью, что он тоже немножечко управляет собой. Демократическая форма управления прочна именно этим парадоксом: каждому дана иллюзия собственной государственной значимости. Пока каждый верит в это, государству нечего бояться, оно устоит и как форма управления, и как группа людей, населяющая определенную территорию.

Расшатывает же это систему как всегда меньшинство. Несмотря на то, что в любую форму управления так или иначе встроены клапаны, позволяющие стравливать эту деструктивную, с точки зрения большинства, энергию. И люди уходят из общества, формально оставаясь его членами. Как следствие этих уходов над человечеством нависла угроза наркомании, тотального алкоголизма. Человек ушедший таким образом из общества не может понять причины своего дискомфорта, просто он знает, что "...все не так".

Возможно, это прозвучит голословным утверждением, но нам думается, что и из этого положения есть выход, простой, изящный и абсолютно невыполнимый: надо изменить человечество.

Образование — воспитывает ли оно думающих людей?

Беда современного образования в его экстенсивности. Задача учителя заставить запомнить ученика сумму фактов и выводов. Также ученику надлежит научиться изрекать их с умным видом и в нужной последовательности. Не узнаете?... Это портрет отличника среднего образования любой школы мира. При всей разности изрекаемых фактов они идентичны в одном: все это результат многократного бездумного повторения. В этом плане показательны некоторые методики, применяемые большинством учителей: чтобы заставить запомнить какое-то грамматическое правило ученик должен выполнять упражнения, механически отрабатывая приемы, вместо того чтобы пробудить свою мысль и попытаться понять логичность грамматического правила. Но мысль не пробуждена и тоже самое повторяется в курсе математики: сначала ученик зубрит таблицу умножения, потом — таблицу квадратов (зависит от темперамента преподавателя до скольки), и, наконец, таблицу простых чисел, после чего разучивается считать окончательно. В курсе физики природные по своей сути явления прячутся в выхолощенный язык формул и уравнений и вновь все направлено исключительно на заучивание. Курс химии: здесь надо наизусть знать совсем немного; таблицу Менделеева, Число Авогадро, и для желающих — степени окисления/восстановления всех 105 химических элементов.

Вместе с тем все эти науки теснейшим образом связаны между собой, и, поняв закономерности одной из них, легко можно докопаться до сути в других. Для этого надо опять совсем немного: подумать, чему человечество своих потомков не учит.

Экстенсивность всемирной системы образования губит будущее человечества. Отработка семейного сценария по формуле: "я так учился и ты будешь" принимает характер стихийного бедствия. Каждый родитель считает своим долгом запихнуть при помощи всех возможных достижений науки максимум знаний и минимум понимания. До самостоятельного же осознания доходят немногие и происходит это не благодаря, а вопреки происходящему.

Все науки поставлены на службу экстенсификации знаний. Обнаружив, что человеческий мозг все запоминает, наука психология кинулась заполнять его чем попало; получилась стандартизация мозгов. Сначала географическая карта мира, потом оба Завета и Коран для любителей, следом греческий язык и латынь, а после отойти в сторонку и ждать перехода количество в качество, который всегда происходит вопреки этому потоку информации. Интенсивность знаний (вольная трактовка слова интеллект) никогда не станет всеобщим достоянием, если мы будем продолжать эти бесчеловечные эксперименты над своим будущим. И вновь человечество столкнется с недостаточностью каркаса знаний и ко всему вышеперечисленному набору добавится также карта видимой части Вселенной и таблица электромагнитных излучений.

Опыт футурологии. Вместо заключения

Путь пролегает несколько в стороне. Надо по-другому знакомить детей с миром, надо нам всем научить своих детей сначала думать, а потом связно выражать свои мысли. В курсе полезных наук следует прежде всего изучать логику и философию (первая как прикладное, а вторая, как отвлеченное умствование, то есть движение мысли). Научить детей сомневаться даже в аксиомах, поверять алгеброй гармонию и думать... Думать обо всем, размышлять над каждым движениям души, доверять собственным мыслям. И когда вырастет поколение этих детей, их раскрепощенный мозг станет всемогущим и всеохватным и человечество на шаг приблизится к "раю земному" сказки о котором мы слышим уже два тысячелетия.

Рая не будет, он, как и всякий идеал, недостижим. Если же предложить родителям не воспитывать им их детей, можно быть неправильно понятым обществом, а доказать любящей матери, что ее детям так будет лучше просто невозможно. Мы пожинаем первые плоды разделения труда.


Hosted by uCoz